Железные Люди в Стальных Кораблях. Том I - Страница 127

127

- Вам уже приходилось встречаться с ним, поэтому я и пригласил вас на мостик, - продолжал командир корабля.

"Откуда он знает?" - похолодел Хеллборн, но Беллоди сообразил быстрее и поспешил заявить:

- Точности ради, нас с коммандером Хеллборном не было на боту "Звезды Экватора"…

- Запомню на будущее, - отрезал Кастлбридж. - Он вышел с нами на связь и потребовал сдаться. Я готов выслушать любые советы практического свойства, кроме одного. Мы не сдадимся, пока не исчерпаем все возможности к сопротивлению. У нас секретный груз, который не должен попасть к ним в руки.

- В таком случае, сообщите им, что мы сдаемся, - спокойно сказал Эверард. - Пусть подойдет поближе. Тогда у нас будет шанс. Ничтожный, но будет.

- Но это неприемлимо! - немедленно возмутился полковник Кэнди. - Это против всех правил ведения войны!

- Под мою ответственность, - перебил его капитан. - Другие идеи, дамы и господа?

- Подпустите поближе, но не слишком близко, - не выдержал Хеллборн и поэтому удостоился целой серии удивленных взглядов. - Мы должны открыть огонь на максимальной дистанции - чтобы быть подальше от него, если нам все-таки повезет. Прикажите всем целиться в верхний цилиндр - он должен быть более уязвим.

- Откуда вы… - начал было Кастелбридж, но тут же оборвал себя. - Неважно. Так и сделаем.

- Это виксы? - внезапно спросил Гордон.

- Negative, - усмехнулся капитан. - Это другая банда. Их кузены с "грязным" триколором. Надменные ублюдки… Вот, послушайте. - Кастелбридж развернулся к пульту и щелкнул тумблером:

-…рит стаф-капитан Ари Селкер, командир Б.А.Р. "Demon des Doods". Цеппелин "Амазонка", я приказываю вам немедленно сложить оружие и сдаться нашей милости. В противном случае наша безграничная ярость обрушится на ваши головы и отправ… - ЩЕЛК!

- Нет, не заставляйте меня слушать это еще раз, - пробурчал Кастлбридж. - Одно слово - варвары.

- У них на складе определено не осталось пафоса, - заметил Хеллборн.

- Это многое объясняет, - откликнулся капитан. - Вот почему белголы развязали войну - они решили отобрать наши запасы пафоса. Но мы этого не допустим!!! По местам, леди и джентельмены!

И все снова разошлись по местам.

Солнце перевалило за полдень. В самом центре Индийского океана стояла теплая весенняя погода. Даже в километре над уровнем данного океана - полный штиль. Остаток дня обещал быть прекрасным. И все такое прочее. Хеллборна как раз принялись посещать совсем глупые мысли о бренности всего сущего, когда их разогнал ворвавшийся в наушники голос капитана:

- Всем приготовиться к резкому повороту. Стрелкам правого борта приготовиться к немедленному открытию огня по моему приказу. Пять… три… один… Поворот!

Первый пилот знал свое дело - Хеллборн почти ничего не почувствовал. Вражеский корабль он увидел сразу, как только разворот был завершен.

Два спаренных вертикальных цилиндра и так далее. Идет прямо на нас. Чуть больше километра. Далековато, но делать нечего. Джеймс положил правую ладонь на широкую гашетку.

- ОГОНЬ!

"Старкиллеры" послушно затрещали, прозрачный воздух разрезали длинные полоски трассеров. Несколько мгновений спустя рявкнули носовые и хвостовые крупнокалиберные безоткатки, и позже всех с нижней палубы взлетели "конгрейвы".

Еще через несколько секунд ВНЕЗАПНО "Демон Смерти" окутался огромным облаком грязно-белого дыма, которое все расширялось и расширялось. Океанские волны под тем местом, где только что висел вражеский корабль, украсились всплесками от падающих обломков.

НЕУЖЕЛИ ПОЛУЧИЛОСЬ?!

Дружный победный вопль и прекращение огня прокатились по "Амазонке" одновременно. Как оказалось, преждевременно.

Дымное облако украсилось огненными вспышками. Затем пришли снаряды.

"Четырехдюймовые гаубицы", - вспомнил Джеймс. Непонятно только, откуда такая точность? Дымовая завеса (конечно!) должна была серьезно помешать меткому огню вражеских канониров.

Но не помешала.

Сразу шесть снарядов поразили "Амазонку", потом еще пять. Этого хватило с избытком.

В хрупкий маленький мирок Джеймса Хеллборна (то есть пулеметное гнездо) пришла беда. Взрывная волна выдавила наружу бронестеклянный колпак, разлетевшийся прекрасными радужными брызгами, а следом и самого Хеллборна. Он все еще держался за пулеметную рукоятку управления, и только благодаря ей не отправился за борт. То есть все равно отправился, но не слишком далеко. Пулемет сорвало с креплений, и Джеймс повис над океаном, держась правой рукой (едва не вырванной из суставов) за вышеназванную рукоятку. Сам же пулемет все еще был привязан к дирижаблю полужестким лентоприемником.

Впрочем, все вышеперечисленное в итоге не спасло Хеллборна от падения в воду. Но упал он вместе со всем дирижаблем - опустился плавно и медленно.

- A bad case of deja vu, - пробормотал Хеллборн, когда Беллоди помог ему забраться обратно на борт. Толку-то? Вода стремительно прибывала, борьба за плавучесть перспектив не имела.

- Хоть море на этот раз теплое, - согласился товарищ.

- Незначительное утешение, если они решат нас добить, - заметил Хеллборн.

Кроме них в орудийном отсеке уцелел только Фармингтон, но дела его были плохи. Альбионцы взгромоздили раненого офицера на свои плечи, и, обливаясь собственным потом и его кровью, потащили к ближайшей лестнице.

"Лазарет находился на одном с нами уровне, - промелькнуло в мозгу Хеллборна. - Она успела?…"

Она успела - Мэгги бежала им навстреча, шлепая по стремительным ручейкам.

- Это не наша кровь, - поспешил успокоить ее Хеллборн. Она молча кивнула и первой полезла наверх. Помогла втащить раненого и тут же принялась перевязывать его - санитарная сумка висела через плечо. Хеллборн перевел дыхание и осмотрелся. Лучше бы он его не переводил - воняло гелием из пробитого баллона. То есть не гелием, а как его, секлосфиролем, пахучей добавкой, должной сигнализировать об утечках. Утекло предостаточно. Кроме того, что-то горело, дымило и воняло (не только секлосфироль). Джеймс прислушался - вроде никто не стреляет. Уже хорошо. Потому что никто не стреляет в них. Или наоборот? Он снова осмотрелся, на этот раз внимательно. Люди продолжали прибывать, но набиралось их немного. Чуть меньше тридцати человек. И тогда прозвучал сакральный вопрос:

127